Найдите мне белого парнишку, который будет петь, как негр, и я стану миллионером! Эту коронную фразу Сэма Филлипса, владельца студии звукозаписи в небольшом тогда городе Мемфис знали буквально все: от пионера до пенсионера.
Один он стоил двух
Жизнь Элвиса не заладилась с самого рождения. Его мама – Глэдис – долго не могла найти для себя подходящего парня и в свои двадцать с хвостиком вообще могла остаться старой девой, пока не решилась на отчаянный шаг – соблазнила отчаянного парнишку Вернона, которому суждено было стать отцом уже в 18 лет. Случилось это в январе 1935 года.
Беременность протекала достаточно тяжело – все-таки двойня – и закончилась не так благополучно, как виделось молодым родителям. Один сын родился живым и голосистым, второй голос так и не подал: несмотря на все усилия врачей вернуть его к жизни не удалось.
– А может быть это и к лучшему, – рассуждал Вернон. – Дай бог и одного поднять…
И это была чистая правда, потому что сам молодой папаша возложил все заботы за семью на жену, а сам вел достаточно вольготную жизнь, перебиваясь случайными заработками. Не брезговал и откровенным надувательством, из-за чего вскоре был заключен на два года в тюрьму за подделку чеков.
Глэдис была достаточно набожной особой, часто брала сынишку в церковь, где он и рос в окружении музыки и религии.
Жили они тогда в совсем уж маленьком городке, и Глэдис после возвращения мужа из мест, не столь отдаленных, постоянно «толкала его в спину» – когда ты найдешь приличную работу и начнешь зарабатывать?
Но американская экономика с трудом выходила из великой экономической депрессии. И как бы это кощунственно ни звучало, но если бы не Вторая мировая война, которая стала для США «золотой жилой», неизвестно еще кто бы кого танцевал.
Чертополох на лужайке
Но это всемирная экономика, до которой Глэдис, по существу, не было дела: ей бы свою семью прокормить. Поэтому она настояла, чтобы семья перебралась в Мемфис, который в ту пору насчитывал уже более 350 000 жителей. Но и здесь талант «прожигателя жизни» Вернона не очень-то пригодился – семья еле сводила концу с концами.
Зато 10-летний Элвис рос, как чертополох на лужайке, часто предоставленный сам себе. Его влекла музыка, в особенности кантри и блюз. Он часто бродил по негритянским кварталам города и часами «застывал» возле первого встреченного им уличного музыканта, который «блюзовал» чаще всего в воротах собственного дома.
Признаться, я долго ломал голову над тем, почему «черная Америка» воспитывает уже пятое или шестое поколение людей, которые в своей жизни не работали и часу. По наивности думал, что это своеобразный протест людей, которых долго и нудно держали в рабстве.
Не так давно мне на глаза попалось исследование медиков: оказывается, бедные чернокожие американцы вовсе не виноваты, это у них физиология такая. То ли вирус, то ли особые какие-то глисты. Объясняет ли абсолютно все эта теория или нет, как в том фильме: «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, это науке неизвестно. Наука еще пока не в курсе дела…»
Элвис интересен прежде всего тем, что он, как живой «синтезатор» сумел «переработать» все что слышал и видел, и выдал такой продукт, который устраивал абсолютно всех.
В нужном месте в нужный час
Что собой тогда представляла Америка? Жесткий клинч между белыми и темнокожими. И в музыке, между прочим, тоже. Так, радиостанции, принадлежащие потомкам выходцев из Африки, настойчиво «отсекали» абсолютно всю музыку «белых», и наоборот. А уж в Мемфисе и подавно.
Образно говоря, телевизоры тогда были черно-белыми, и нужен был либо ураган, который способен вырвать с корнем вагончик, в котором сидели девочка Элли и ее песик Тотошка и забросить его за тридевять земель, или яркий цветной луч, озаряющий двухмерное пространство. И то, и другое воплотилось в Элвисе.
В чем состоит подлинное мастерство продюсера? В том, чтобы отыскать «стык интересов» как можно большего числа людей, и тщательно и упорно давить на одну и ту же педаль, пока глаза не лопнут.
Есть такая народная сказка: «Волк и семеро козлят», когда волк отправлялся к кузнецу, чтобы тот перековал его грубый голос на тоненький, мамин. По сути именно таким «волком» и стал в жизни Элвис Пресли, который будучи белым, исполнял негритянский блюз, или рок-н-ролл, как кому нравится. И благодаря этому стал прекрасным раздражителям как для одних, так и для других, объединив двухцветную Америку.
А Сэм Филлипс разглядел этот талант не сразу, хотя знал, что Элвис еще в школе «засветился» как прекрасный исполнитель. Записывать свои песенки за 4 доллара за штучку, к нему бегала чуть ли вся белая «музыкальность» Мемфиса.
И у Элвиса, несмотря на его несомненный талант, «глянуться» «выжиге и плуту» Филлипсу удалось далеко не сразу, а только после того, как он, вопреки сложившейся традиции «посмел» напевать «негритянские» мелодии. И вот этот нерв Филлипс не упустил: он специально отнес запись на одну из радиостанций, где диджей за час успел ее прокрутить ее не один раз.
Первые голоса, дозвонившихся в эфир, были отнюдь не восторженными, а возмущенными: «Какого черта вы пустили на нашу радиостанцию темнокожего?»
И только потом, разобравшись, удивлялись: «Так это белый их так сделал?! Кто он? Расскажите о нем подробнее!»
Стоит ли говорить, как удачно легло первое большое интервью Пресли на эту почву, на тонкую грань между любовью и ненавистью? А дальше, как говорится, было дело техники.
Не перестаю повторять молодежи. Ставьте перед собой великую цель, и тогда великая цель вытащит вас, как Мюнхгаузен себя за волосы из болота. На то она и великая цель, чтобы из Баранкина сделать человека!
Поделиться: