Мы дети тех, кто пережил ужасы и тяготы страшной, разрушающей войны, прошедшей по всей Европе и до Сталинграда России. Мы знаем о той страшной войне из первых уст, по фильмам. Мы не были на той войне, но забыть о ней не можем, потому что каждой семье есть свои потери на той войне, свои последствия.. Еще не зарубцевались раны на сердце и память еще хранит события тех страшных лет, которые коснулись тех, кто попал в пекло войны.
Вот и одна случайная встреча накануне Дня Багратионовска, 1 сентября, до сих пор тревожит мое сердце. С того времени прошел почти месяц, а у меня каждый день в голове проносится одна и та же строка «лишь бы не было войны» из известной песни. Причина этому недолгая встреча с конкретным человеком конкретной семьи из Прейсиш Элау, которые жили до войны на Scharnhorststrasse Nr.1, ныне улица Карима № 1, где ныне проживает моя семья.
— «Я родился в октябре 1937 года в Калининграде (Кенигсберг), и наша семья жила в Preuisch Eylau до октября 1944 года, — пишет Бернхард из Мюнхена, мой неожиданный гость».
Прейсиш – Эйлау накануне войны имел довольно развитую промышленность: работали молокозавод, кирпичный завод, бондарная фабрика, паровая мельница, газовый завод, товарищество по переработке овощей и фруктов, другие предприятия. Город расширялся на северо-восток. Любимым местом отдыха было Варшкайтерское озеро и парк на берегу озера Лангер.
— «Город Прейсиш-Эйлау был до 5 февраля 1945 г. моим домом, моей родиной. Семья жила в так называемом Эрих-Коох-посёлке на восточной окраине города, на улице Вальтера Финка № 19, сегодня это улица 10-го февраля № 19. Рядом с домом был огород, а за ним небольшое поле. В хлеву мы держали, как правило, двух свиней. Для воскресного жаркого выращивали много кроликов. И так как мы в посёлке жили многие семьи» — рассказал живший в то время в Прейсиш – Эйлау, будущий немецкий историк Гюнтер Монтковски (город Нойебранденбург, Германия)
— «Жизнь могла бы для нас навсегда остаться идиллией, — пишет далее Гюнтер Монтковски. Но вторая мировая война разрушила эту идиллию до основания. Всё больше мужчин и парней призывались на фронтовую службу… Скоро в газетах всё чаще стали появляться обрамлённые чёрной рамкой извещения о смерти. «Погиб за фюрера, народ и отечество», или «Пал смертью героя…». Всё чаще мучили и нас, детей, тревожные вопросы. Дойдут ли русские до Прейсиш-Эйлау? Что будет тогда с нами?
Ответы на наши тревожные вопросы мы получили осенью 1944 г. Поступило указание, чтобы каждая семья выстроила в поле за домом бомбоубежище»
Паника гражданского населения стала причиной для бегства еще в 1944 году.
— «Из-за военной ситуации в то время, нашей семье пришлось бежать из Preuisch Eylau в Западную Германию, то есть с моей матерью, и с тремя братьями и с сестрой (я самый старший) – вспоминает то время Бернхард. — Мы, к счастью, сбежали из Preuisch Eylau достаточно рано, по сравнению с теми, кто был вынужден бежать только в 1945 году.
Наш побег из Preuisch Eylau на поезде был возможен только с помощью трюка, поскольку официально мы ехали навестить родителей моей матери в Потсдаме. В противном случае, не смогли бы выехать. Правительством было строго запрещено покидать свои дома». Люди бросали дома, пожитки, брали только необходимые вещи и документы.
— «В декабре 1944 г. мы ещё жили в квартире. Солдаты и несколько офицеров, сбежавших с фронта, отдельно и группами, останавливались у нас. Беженцы с восточной границы Восточной Пруссии бесконечными колоннами тянулись через город на Запад. Это вселяло в нас страх – пишет Гюнтер Монтковски о том времени. — Затем в январе 1945 г. война со всем её насилием и жестокостью ворвалась и в Прейсиш-Эйлау. Фронтовая авиация проносилась над посёлком. С ужасом мы поняли: фронт подобрался угрожающе близко. Страх гнал нас мимо дымящихся развалин на Запад».
В 1945 году в этот городок, как в область в целом, стали переезжать переселенцы из Белоруссии, Украины, прибалтийских республик, из России, семьи которых остались без крова, чьи дома были также разбомблены, сожжены, а поля были все в минах.
Да, война, катком прошлась по судьбам, отняв жизни, лишив отчего дома. Но памяти лишить не смогла.
— «Я до сих пор помню о некоторых людях, которые жили в доме и в окрестностях, в нескольких местах в и за пределами Preu?isch Eylau,- пишет Бернхард. — Помню сосну, которую называли Сосновым деревом Наполеона, символом войны между Наполеоном и союзом России и Пруссии в начале XIX века. Я также помню птиц аистов, которые прилетали каждую весну и холодную зиму. Я чувствую, что я все еще мысленно связан с Прейсиш Эйлау и что память о детстве яростная и по-прежнему сильна..»
Да, ничего из памяти не исчезает бесследно., Когда осенью 1944 года семья покидала свой дом, они точно знали, что навсегда прощаются с Прейсиш – Эйлау.Но память не дает покоя. А жизнь дает шанс. И вот в сентябре, спустя 73 года, приехал Бернхард с сыном в свой родной город. Память вела его в свой дом, квартиру, где жили большой семьей, на балкон, с которого открывался вид на Варшкайтерское озеро. Опять сфотографироваться на память. Но в наше время квартира стала коммунальной и из трех хозяев, здесь двое не проживают. Так что не все удалось.. Ему бы встретиться с друзьями, обменяться воспоминаниями только им близкими и понятными. Рассказать как сложилась его жизнь, узнать о них. Но, это было бы возможно, если бы не было войны.
Бернхард надеется, что это его не последний приезд в родной город, посещение памятных ему мест. Багратионовцы, как и калининградцы, будучи переселенцами, тоже испытывают ностальгию по своим родным местам. И понимают чувства тех, кто был вынужден бежать из отчего дома перед страхом войны. Они помнят немецкое происхождение земли, на которой живут. И хранят памятники, исторические свидетельства, истории тех, кто здесь проживал до той страшной войны.
Ольга МОРАРАШ, «Новая жизнь»
На фото:
1 фото – 1943 год. Справа налево: Бернхард, сетра Хайди, братья Хубертус и Рейнхарт с мамой.
2 фото – Спустя 68 лет Бернхард вновь у своего дома.
Поделиться: